Евгений ЛЕЛь
Рентгеновская?
А от какой пушки помирать приятнее?
Я уж по нынешним временам и не знаю, гордиться ли мне хождением по одним дорожкам с тем самым Солженицыным, или же наоборот - скрывать это как дурную болезнь? Во всяком случае, при знакомстве с молодящимися дамочками - я о своем диссидентском прошлом рассказывать не спешу.
Дело в том, что мы с ним вместе учились на одном и том же физфаке в славном городе Ростове-на Дону. Только он учился там до войны, а я значительно позже. Совпадение небольшое. Но потом он, отсидевши, написал "Один день Ивана Денисовича", а я получил пятерку за знание этого текста в бывшем Авиатехникуме, где преподавала чудесная бригада инженеров-бериевцев с местных военных заводов. Хоть у меня и в семье было достаточно инсургентов-беглецов, даже по маме фамилия была Беглец (по-запорожски Буц), но по шаткой антипартийной дорожке я пошел именно тогда.
Про секретный ракетный завод и 20 лет в Северо-Кавказском Телерадиокомитете я рассказывать не буду, но как только свежеиспечённый Горбачев толкнул свою тронную речь в историческом Смольном в Ленинграде - наша подпольная журналисткая группа собралась в полном составе.
На нашем Телецентре на Ростов-горе ординарных личностей не держали. Только неординарные. Большинство было из партейных и гебешных деток. Но даже на таком блатном месте - надо ж кому-то и работать? Вот из них-то у нас и сложилась великолепно информированная подпольная группа. Мало того, что провинциальные партюки считали нас за своих - и на райкомовских застольях во время наших командировок вглубинку рассказывали самое сокровенное, но еще и всякие столичные гастролёры выдавали непокорным донцам-молодцам свои столичные тайны. И хотя в эфир мы врали то же самое, что и везде было в прессе, но вот в частных беседах после поездок на места - мы обменивались самой страшной информацией. Страна стремительно катилась в пропасть, господа-товарищи! И мы только поражались, какой у нас крепкий народ, что до сих пор еще всё не развалилось вокруг.
После тронной речи Горбачева мы набились в фанерную клетушку кабинета музыкального редактора Бориса Новикова, опального сына расстрелянного перед войною секретаря какой-то среднеазиатской республики. Включили музыку погромче - и начался "Совет в Филях".
- Что бы нам Партия ни говорила - верить этому нельзя! - задал тон наш корифей - режиссер Сергей Иванович Пожарский, бывший беспризорник, бывший приемный сын расстрелянного наркома, бывший киноактер, одобренный лично тов.СТАЛИНЫМ. Но после потравы заступника - наш "дед Пожарский" был в непрерывных бегах по самым отдаленным театрам и телестудиям СССРа.
Вторым слово молвил - Вовчик Василенко, сын отставного командующего Северо-Кавказским военным округом:
- У военных положено совещание начинать - с мнения самых низших чинов! - и все повернулись на меня-пацана. Вот же хитрюга этот Вовка! Он ведь родился на три дня раньше меня в далёком городе Шанхае. Но нам - не привыкать. Про моего легендарного папика, бежавшего от тов.БЕРИИ майора НКВД, мама при коммунистах мне рассказывать боялась. И я считался безотцовщиною, которого ни в Партию, ни в начальство не пустят, но зато и не выгонят никогда, поскольку "этот физик" за 20 лет службы - освоил практически все ведущие профессии, начиная от шофера-монтера, и кончая фото-кино-оператором, телережиссером, радиорепортером, начальником выездной телестанции и даже директором фильма. Звучит громко, а на деле нужно всего лишь выбивать халявную помощь из местных партюков, запугивая их мифическим связями, и развлекая театральными анекдотами.
Не раз заменял я один - целые выездные группы специалистов.
- Что же нам сказал сегодня новый Генсек, не держа перед собою никакой бумажки? А он сказал, что мы и сами не знаем, как нам выходить из критической ситуации, в которой оказалась наша страна. Вы все это видите не хуже нас тут в Москве. Давайте же каждый из нас, на своих рабочих местах - думать самостоятельно! Вы свои проблемы знаете лучше нас. Начинайте перестройку нашей жизни сами - а мы вас тут всячески поддержим!
- Вот я и говорю: нельзя партии верить ни на грош! - повторяет свою шестаку дед Пожарский.
- Правильно, Сергей Иванович! Нам проще подождать, чем же там у них вверхах дело обернётся. Но я вот только боюсь, что когда наши партюки свернут ему голову, и этот вот маразм будет тянуться еще новые двадцать лет зелёною соплёю, то я не знаю, что мне прийдётся возражать своим подрастащим детишкам, когда они скажут мне: "Папа, ты мог ведь как-то помочь Горбачеву, когда он пытался повернуть руль? Но вы все сидели и ждали, куда ветер подует!"
- Ну, раз ты такой храбрый, то именно тебе и везти к Горбачеву -наше досье на ростовскую партийную мафию!
И я, действительно, сумел это сделать!
Как там было дальше - я вам расскажу как-нибудь потом, а сегодня я вам лишь исторический фон выдал. А цель нашей нынешней статьи - кровавые штучки секретных служб.
Давайте-ка из далёкого 1985 года удалимся еще дальше - в застойный 1971-й. Чем же там занимается наш ныне оболганный землячок Солженицын? Так вот: покровитель евонный - скрытый троцкист Хрущев уже семь лет под домашним арестом. А бывшего арестанта-литератора, всего год назад удостоенного Нобеля - родной КГБ гоняет как смолёного зайца по подмосковным дачам и хуторам, выискивая у евонных знакомых дамочек евонные крамольные рукописи.
Несколько лет назад наш ростовский гебист решил облегчить свою душу перед смертию. Он рассказал журналистам историю, как на "Энгельса33" его вызвал главный начальник и приказал мчаться по московской трассе навстречу московской группе КГБ, сидящей на хвосте у едущего куда-то на юг в частной "волге" поднадзорного лаурьята Солженицына.
- Что они с ним собираются делать - я не знаю, и знать не хочу. Мне приказано пристегнуть к ним местного оперативника - для оперативной же помощи. Встретишь ты их где-то под Каменском, вот номер машины и пароль.
И правда, наш сыскарь увидел в вечерней мгле 8 августа московскую машину на обочине, получил ориентировку: инсургенты свернули на ночевку по лесистому берегу Северского Донца к рыбакам, жгут с ними костры. Поочереди будем приглядывать - и утром дёргаем за ними на Ростов. Куда они поедут дальше - непонятно.
Так и получилось. Хорошо выспавшиеся у костра подрыватели основ двинули, действительно, на Ростов. А мы, искусанные без костра комарами, голодные, злые и невыспавшиеся от ночного дежурства, погнали на двух машинах за ними. Через два часа - Новочеркасск, а потом через час и Ростов-на-Дону уже! Второй из московских гебистов тянулся за нами, чтобы не мозолить глаза клиенту, а его начальник сел ко мне, с моими ростовскими номерами. По дороге он меня жестко проинструктировал: нам их нужно зажать в густой толпе. Очевидно, в магазинчике каком. Работает - тот второй, а мы с тобою прикрываем тылы. Если его поймают за руку - успокаиваем народ (ты помнишь, что тут в 1962-м было), предъявляем удостоверения и увозим его, имитируя арест. Вопросов - не задавать!
Какие уж тут вопросы, думаю. Замочат сидельца и смоются обратно в Москву. Хорошо хоть, что мне лишь "на васере" стоять.
Клиенты наши, видно, - тоже свои московские запасы исчерпали, и при въезде в Новочеркасск зарулили к первому же магазинчику...
Тут уж, камрады, и я-грешный вставлю свои пять копеек. Я этот магазинчик отлично знаю, не так уж их и много было в те паскудные времена. Большая часть наших командировок была в обширные северные районы, и возвращались мы домой всегда через этот магазин.
Мы, молодежь, блюли дисциплину. А наш шеф - редактор сельских новостей Николай Байкальский прощальными "стременными" и "закурганными" чарками не ограничивался - и не упускал случая тормознуть там за бутылочкой "Плодово-выгодного". "Три семерки" тогда уже были редкостью, а паскудные времена "Солнцедара" еще не наступили. Очереди на трассе там даже днём были человек по десять-двадцать. Но к выпивохам относились с пониманием, а тем более нашего добряка Байкальского вся область знала влицо. Через минуту он уже выскакивал с бутыльцом, выпивал на своем полковничьем месте всё из горла - и начинал травить анекдоты. Редко, но всё же рассказывал, как в немецкую оккупацию его в Крыму подловили немецкие егеря за браконьерство. Прямо с попавшимся в силок зайцем - отправили его в концлагерь! Работали они там на полях, где его наши и освободили. Никаких там еврейских ужасов он не рассказывал, но и хвалить воздерживался...
Вернемся к очернителю Солженицыну. Влицо его там пока еще не знали - и пришлось ему стать в длинную очередь. За портвейном ли он стал, за минералкою ли с банкой килек и батоном - в покаянии нашего кагебиста не отмечено. Они смылись потом - до того.
Напарник москвича забежал следом за нами с каким-то блуждающим взглядом - и с чемоданчиком-дипломатом в руках. Профессор, бля! И сразу же пристроился в очереди следом за свежеиспечённым Нобелевским лаурьятом, прижав чемоданчик к своему животу.
Мы же, как могли, изображали непонятно что. "Прикрывали", но в очередь не становились...
По инструкции, я на клиента глаза не пялил - выглядывал в окошко, как вроде бы поджидал машину.
Начальник же группы тоже в сторонке - выбирал из карманов мелочь. Не хватает ему на опохмелку, мол.
Время в таких случаях тянется ужасно медленно. Но тут кто-то выразительно кашлянул у двери: наш исполнитель, кося на нас взглядом, быстро выходил на улицу.
Не стал задерживаться и я, но всё-таки вопреки инструкциям - зыркнул на покинутую очередь. К моему удивлению - лаурьят в луже крови не лежал, а спокойно разговаривал со стоявшим рядом подельником. Что же там сорвалось?
Следом выскочил и шеф - а исполнитель уже садился в свою московскую машину и немедленно сдёрнул. Мы тоже времени не теряли: в машину и за ним! Он ждал нас на обочине в какой-то сотне метров от магазина - главное, с места преступления сдёрнуть!
Окно он уже опустил. Опустил стекло и руководитель операции. Я притормозил бок-о-бок.
Исполнитель доложил начальнику:
- Пиздец!
-Молодец! Следуй за нами.
Я газанул - и вопросительно покосился на руководителя.
- Я так понимаю, что телеграф у вас тут - на горе, в центре? Давай туда!
Так значит, операция закончена? Так что же сейчас произошло? Непонятно! А вопросы задавать запрещено. Прямо тут же мы пересекли мостик через речку Тузловку и я переключил скорость на пониженную: чтобы забирать круто в гору, обогнув двухсотлетнюю бело-голубую триумфальную арку, построенную князем Потёмкиным, уже Таврическим - к несостоявшемуся в эту сторону визиту императрицы Екатерины Великой. А может быть - и для Александра Первого-отцеубийцы делали? Каждый год новая история.
На мосту этом, и десяти лет не прошло, добавлю я - Женька Лель - от себя, было и еще одно героической свершенье. В 1962-году рабочие заводского пригорода взбунтовались против хрущевских штучек, и КГБ ночью изъял по домам всех зачинщиков на расстрел - но тем не менее рабочие нескольких заводов с транспорантами пошли утром по этой вот дороге колонною - к горкому КПСС. Перед подъемом на гору из поймы Тузловки - на мосту через эту мелкую речёнку - плотно, бок-в-бок выстроились советские танки.
Когда толпа поднавалила - от командовавшего операцией Анастаса Микояна последовал приказ: "огонь!"
- Но я не вижу пред собою противника, ответил командир танкового подразделения (генерал М.К.Шапошников)!
Не позавидуешь его последующей судьбе!
Вся многотысячная колонна вскарабкивалась на пыльную броню, переходила вброд и шла дальше вгору - на центральную площадь за собором.
Перед двухэтажным красивого салатного цвета Горкомом КПСС - из сквера вышли два десятка абреков-автоматчиков, и устроили на всю площадь этим рабочим - дружбу народов!
А потом еще полгода отлавливали "участников бунта" по сделанным сексотами фотографиям.
Мой коллега Сеуда (я в Ростове руководил Донским Народным Фронтом, а он мой зам - в Новочеркасске) - был сыном расстрелянного троцкистами перед войною подельника товарищей Микояна и Сталина. Держал у них общак. Так что жену Сеуды-старшего Микоян знал лично. Она как раз год назад вернулась из лагерей, чудом нашла безымянного сына через детдома, - и вот в первую же ночь восстания этого молодого активиста арестовали и внесли в расстрельные списки.
Как она пробилась к забаррикадировавшемуся в военной части Микояну - непонятно. Но он перенёс его из списка смертников - на 12 лет лагерей. Выдержал от там только 9 - и его списали умирать доходягою - с полностью вырезанным желудком. Мать уже умерла, прожив со своим сыном - всего один год. Но и его вскоре убила гебня на подходе к своему дому - за руководство Новочеркасским отделением Донского Народного Фронта. Я там его по должности и хоронил - с большим накалом, в окружении ОМОНа...
Так давайте-ка, господа, глянем напрощанье на нашего кающегося грешника из КГБ: от магазина перед триумфальной аркою привез он двух москвичей на ту самую площадь Абреков-автоматчиков.
- Вон там он, телеграф наш.
- Тогда стоп, прижмись здесь! Ты мне больше не нужен. Но если ты где-нибудь, что-нибудь, кому-нибудь...
- Не беспокойтесь! У меня приказ - даже начальству об операции не докладывать!
На том и расстались. Была без радости любовь - разлука будет без печали! В заднее зеркало я видел, как его подобрал подельник...
Вот так-то-с. Ясное дело, камрады, что этот наш гебист подробно читал потом редкие статьи про своего диссидентского крестника. И очень нескоро узнал, что тот на следующий же день - уже на предгорной станции Кавказская в полубредовом состоянии был положен с московский поезд (не доехал он до Дагестана, куда собирался). В Москве же Солженицын по его собственным словам "три месяца пролежал пластом - с волдырями с тарелку!" Все еврейские профессора по просьбе Растроповича бегали вокруг него, но даже диагноза заболевания поставить никакого не могли.
Вначале какую-то аллергию ему диагносцировали. Потом -отравление таинственным ядом РЕЦИН. То ли укол, то ли распыление, мол. Главное, что и сам Солженицын-то не понял, когда же именно на него так воздействовали, когда кололи.
И если бы не изложенное нами тут покаянное интервью ростовского кагебиста, то так бы и про опрыскивание рецином - эти хвалёные профессора и не узнали бы б.
Я же, грешный, прочел эту статью впервые - в изгнании, в талмудейском городе Нью-Йорке, обсаженный-обложенный с одной стороны обильно поднавалившими на халявные хлеба туда - блатными гебистами, навроде нынешней генеральской дочки Анны Чапман, пропивавшей казенное бабло по местным ночным клубам. А с другой стороны - новопризванными одесскими сионистами, тоже ищущими, кого бы б им предать - своему новому свирепому хозяину. Гадюшничек еще тот! Причём, их специально там в черном теле держали, даже гражданство не давали после положенных 5 лет, чтобы в нужный момент - а случилось это ровно за полгода до "911" - разом всех облагодетельствовать и пристроить уже туда, куда нормальный человек без длительного маринования - вряд ли бы пошел. Мне вот -глажданство не давали 11 лет, хоть приехал наизаконнейшим образом.
Вы уж извините за постоянные лирические отступления, но без описания атмосферы - вы мало что поймёте в побудительных мотивах участников процесса. Самое интересное, что и те и другие шакалы - там были на одно и то же лицо. И отделить их, сепарировать я смог лишь на второй день после "911", когда одни - вдруг прекратили кричать, что "нужно оставить шляпу законности за дверью - и идти всем туда, где эти негодяи собираются по своим мечетям!" За сутки, видимо, из Москвы поступили инструкции, что помогать Ротшильду не следует. И вся эта кодла разделиласть на две половинки...
Так где это мы? Ах, да - читаю я в гебистском "Курьере" ростовское покаяние и думаю: а почему же автор не удивляется лапше, которую навешивают нам московские эскулапы, остепенённые "торговцы пиявками" Дуремары? Неужели они никогда не видели радиационного ожога в своей дипломированной жизни. Губя гоев - они и своих-то подельников не научились лечить совсем.
Солженицын тоже хорош. Коллега же, физик он! Как могли незаметно уколоть его, в бодром состоянии, напару с шофером-охранником всё время? А опрыскать - тем более!
Там бы не меньше рицинового аэрозоля досталось бы и стоявшему рядом водителю (про покупателей и говорить нечего) - но и самому-то московскому исполнителю мало бы не показалось. А там работают спецы, а не слепые лохи "бомберы-самоубийцы".
По всем законам детективного жанра я вас сейчас оставляю в недоумении - и перехожу к другой вроде бы истории, пока они у нас вместе не пересекутся вдруг.
Где-то на втором году Перестройки выяснилось, что прав оказался наш легендарный режиссер Сергей Пожарский - не надо было верить Партии! Всех поверивших Горбачеву патриотов, поднявшихся в атаку на пулемёты - Михал-Сергеич Меченых обещанным огнём не поддержал. И партийная мафия нас всех начала массово мочить-косить направо и налево. Из двух десятков наших телевизионных заговорщиков кого-то уволили, кто-то публично каялся на собраниях, прижатый дверью за яйцы. Остались лишь мы трое, как три гладиатора, прижавшись спиной к спине. Работа у телевизионциков ненормированная и по большей части ночная. Но в документах это не отображено - и в девять ноль-ноль в фойе у новостного монитора сидели лишь мы трое: Новиков, Василенко и ваш покорный слуга. Пожарского выдавили на пенсию.
Мой годичной давности визит к душке Горбачеву закончился пшиком. Из кремлёвской приемной меня перенаправили в Гостелерадио к сменщику Лапина, вернувшемуся из Польши. Оттудова назначили комиссию - из которой приехал один лишь индивид-полковник. Его там крепко зарядили баблом - и перед отправлением самолёта он заявил всему коллективу, что факты, собиравшиеся всем телевидением, не подтвердились.
И вот подходит мой ТРУДОВОЙ отпуск - и куда ж поедет наш проказник? А полечу я уже не к Горбачеву, а к евонной Раисе Максимовне. Добрые люди вывели меня в отдел культуры, где она начальствовала.
Самое время меня перехватить на взлёте нашим органам. Поэтому я ворон не считаю - а не ленюсь зыркать по сторонам. Супруга каждое утро удивлялась, откудова у нас в мусорном ведре половинки кирпичей берутся. Оружие мне сексоты хоть и предлагали, но сами понимаете зачем. Но и входить ночью в свой подъезд безоружным я не мог. А куда потом кирпичи прикажете девать? Выкладывать навиду, чтобы жену кондрашка хватила?
Но пока у нас еще не ночь. Приехал я с Ростов-горы в центр на троллейбусе, а чтобы на бывшей-будущей Большой Садовой пересадку сделать - нужно три квартала по самому Центру, по Буденновскому проспекту прогуляться. Хорошее место! Меня там как раз первый раз судили - за несанкционированный Партией митинг у Обкома.
По понятным причинам я поглядываю, кто именно за мною следом шкандыляет. Не повредит. Знаний лишних не бывает. Обхожу наш Главный Универмаг - и вот она, троллейбусная остановочка! Как раз и троллейбус подходит. Все "переходящие" дружно затрусили к нему, чтобы не опоздать. Я впереди всех. Но тут вдруг изображаю заминку - а сам зыркаю назад. И верно, не один я вспомнил об отсутствии мелочи. Красавчик-брюнет с дипломатом тоже тормознул наскаку, и чего-то там соображает. Дело-то житейское!
А обогнавшая нас публика уже кончает посадку в два ряда. Последние бодрые старушки уже уцепились за скобу - и водитель трогает, экономя время. И тут я неожиданно делаю спринтерский бросок вслед уходящему троллейбусу. Главное ногу успеть поставить и, держась за отполированную предшественниками скобу, - внутрь вдавить животом потерявших спортивную форму старушек.
К счастью, кто-то меня там еще и сзади подтолкнул в спину. Можно расслабиться - назад уже не выпаду. Зыркнул назад: ё-моё, да это же ж тот элитный красавчик! Одной рукою в неправдоподобно толстой перчатке, как у рентгенолога, - за торчащую из пола скобу обоих нас держит. А другой у меня за спиною - очевидно, поднял свой дипломат выше пояса и прижал мне его прямо к позвоночнику. А ведь в толпе свои портфели пассажиры - всегда на уровне колен держат, там места свободного больше.
Э-э, нет, товарисч! Мы так не договаривались! И я, как нащупанный в тине налим, одной лишь вибрацией тела - проник моментально куда-то далеко вперед. Но и не я один такой шустрый - на моем позвоночнике снова тяжелые ребра служебного спец-портфельчика!
Тогда я резко проворачиваюсь вдоль оси - лицом к лицу с исполнителем. В этой давке наши носы почти касаются. При желании, можно даже цапнуть зубами. Чего он там увидел в моих глазах - не знаю, но как-то он немного смутился. Как мне показалось, что и полупрозрачной плёнкою глаза его подернулись, как у ящера.
Додавив его смущение, опускаю взгляд на прижатый им к моей груди чёрный дипломат. Своими рентгеновскими перчатками он держит его за ручку и забок. Под моим взглядом перчатка с ручки со всякими замочками-кнопочками сползает на другой бок, где кнопок нету.
Боковым зрением я вижу, что троллейбус миновал уже гостиницу "Московскую" (имени Шолохова), с другой стороны сверкает родной Обком КПСС, но возле магазина "Буратино" водитель притормаживает - светофор! Остановка будет сразу за светофором - у легендарной "Рыбы", с бутербродами и аквариумом.
Рентгеновские перчатки падлюку и выдали. На улице - наш традиционный южный "шлёп-мороз", так называемый "плюс-ноль" - с жидкой грязью на тротуаре. Перчатки не очень-то и нужны, во всяком случае - не такие толстенные.
Я краснодипломный физик - и отлично знаю, как делаются источники альфа, бета, гамма-излучения. Это обычный свинцовый брусок, в котором к центру просверлен сбоку небольшой тоннельчик, закрываемый свинцовою же заслонкою, как в паровозной топке. Дернул за веревочку - дверца и приподнялась. И из спрятанного внутри изотопа стронция-90, скажем, - вырывается наволю мощнейший поток электронов (бета-излучение) или же бронебойных альфа-частиц от радия или плутония! Они бьют недалеко - но наповал! Этому козлу, конечно, прибрехнули, что в обратную сторону, на его селезенку ничего не попадает через толстый свинец. Иначе бы на такое задание он не пошёл. На самом же деле, и вправду, поток в его сторону слабее в тыщщу раз, но зато он и действует на него во много раз дольше.
Ему бы следовало подумать, зачем такие демаскирующие перчатки ему выдали, если ни вбок, ни взад - ничего не рассеивается. Уже были скандалы с язвами на руках? А селезёнка слегка подальше,
хотя вот - не в данный момент.
Троллейбус дернулся и пошел к остановке. Я снова налимом завибрировал сквозь спрессованную толпу - к средней двери на выход. Сзади слышались дикие вопли - но на тротуар за мною никто не выскочил. Отстал, значит?
Вот интересная психология человеческая: сколько у меня было вот таких скоротечных боевых контактов, а самочувствие после них совершенно спокойное. Наверное, организм бережет психику к продолжению боя? Вспомните-ка свою какую-нибудь аварийную ситуацию на дороге. Я вот лишь сейчас с содроганием начал вспоминать свои несколько лет - за рулём манхэттенского "йеллоу-кеба". Хотя вот заснуть перед дежурством - никому из моих коллег не удавалось. Однако же, ездили...
Ну, что, дорогие читатели? Вы, чай, не московские академики - и уже догадались, что именно случилось с корифеем Солженицыным в городе Новочеркасске? Долбанула по нему гебня из лучевой пушки в очереди - и ни один академик ничего не понял. Впрочем, а если бы и понял - то ничем бы реально помочь ему не смог бы. Белокровия и рака он избежал просто чудом, всего лишь "повалявшись три месяца с волдырями размером с блюдце".
А что же со мною, спросите? Я-то думал, что удачно вывернулся, не подставился! Однако же почти весь этот отпуск - жестоко "прогрипповал" у московских подельников. А когда через пару лет плюнул на свои выборы в Думу и увёз свою семью закордон - выяснилось, что незаживающее колено, порезанное при паковании ОМОНом меня у областной газеты "МОЛОТ" - как раз раком-то и поражено. До сих пор солидный шрам боевой заметен.
Вот так вот вдруг случилось, что два свидетеля подряд - выжили! Но остальные-то бойцы сошли в могилу - "от естественных причин-с"! И добрая половина - именно от самого наинатуральнейшего рака. Буквально наднях я узнал от жены ленинградского диссидента Галины Федоровой, что умер этот крепкий парень - именно от рака легких. Помните: "...на уровне груди..." Но всё это, разумеется, - случайные совпадения!
Ну, и нахрена нам эти преданья старины глубокой нужны-то, спросите? Так я про них ведь - четверть века и молчу. Но сейчас - это хорошая преамбула к тому, что Международный Банкирский Кагал приготовил всем нам: лучевые рентгеновские пушки, автоматически отстреливающие уйму народу - прямо по компьютерным спискам, составляемым "детьми Дьявола". Афера с поросячьими прививками не прошла, благодаря бунту нью-йоркских врачей-евреев. Они-то знают, что на пятилетку Кагалом намечено сократить население Земли на 9/10. Не исключая и 9/10 самих евреев, излишне расплодившихся. На всех их - давно уже льгот не хватает.
Ну, это тема и без нас известная. Закончим-таки историю про лучевые пушки. Они тем полюбились талмудеям, что следов не оставляют, и могут нас отстреливать бессчётно, прямо по составленным в Тель-Авиве спискам. Не все еще читали профессора Столешникова или Льва Гунина, так что послушайте еще раз. Искусно раскрученная Моссадом террористическая истерия - позволила провести через проевреенный Конгресс законы чрезвычайного положения. Всякие там раздевания и общупывания - призваны отвлечь наше внимание от главной ловушки -- от Пушки! Вместо снимания штанов в аэропорту - вам любезно предлагают раздвинуть ноги, став на спец-отметки на полу -- из-под которого вам по детородным органам вдарит мощнейшая рентгеновская пушка. Мало кто знает, что рентгеновские лучи - это лишь разновидность циркониевого гамма-излучения. Частота немного поменьше. Дальнобойность у них - намного больше уже знакомых нам альфа-лучей. Мощность запрятанной под пол рентгеновской пушки в аэропорту Чикаго или Парижа - регулируется компьютером из Тель-Авива, по заранее составленным сатанистами спискам. Грубо говоря, там три позиции: первая -"поболел и преставился", вторая - "выживешь, но никогда тебе уже не быть мамой или папой", третья - "лёгкое просвечавание, поскольку ты из группы близких к Ротшильду евреев."
Не смотрите заискивающе на сидящего у пушки оператора - он даже не знает, какую из трех доз отвесит вам тель-авивский компьютер. Его дело создавать видимость - безобидного рассматривания ваших гениталий. Ему даже не скажет никто, что рентгеновские лучи неплохо отражаются-бликуют. И от вашей зажигалки рентгеновский "зайчик" прошьёт его тело в самом неподходящем месте. Это не значит, что он тут же брякнется бездыханным, но вот через пару лет халявной работы - умрёт от какого-нибудь белокровия. Ну и пусть с ним! Заслужил!
Вопрос в другом: гоям-то никуда не скрыться от прореживания, но об чем думают "богоизбранные" евреи? Ведь это лишь злой демон пустыни их "избрал" - всех гамузом. А составители списков на отстрел - далеко не всех евреев считают достойными коптить это небо. Это мы лишь не знаем - какая грызня идет у этих пауков в Банках. Сефарды будут отстреливать по аэропортам ашкеназов (или же наоборот)?
Но не забывайте, евреи, еще и о неотъемлемом вашем криминале. Ваш бизнес-конкурент найдёт кому дать на лапу, чтобы лично вы неотложно вдруг откинули коньки прямо в самое ближайшее время. А ведь есть еще и хакеры. То ли просто играющие в вельзевулов, то ли ищущие состоятельных заказчиков на вашу не поддающуюся никакому контролю смерть.
Как-то не верится сообщению Льва Гунина, что уже десятки тысяч индивидов допетрили в Америке, в какую мясорубку загоняют их слуги Сатаны, - и принципиально перестали уже пользоваться авиатранспортом. Впрочем, жить захочешь - так и лохом быть перестанешь! А не перестанешь - получится тот самый знаменитый дарвиновский естественный отбор.
=======Евгений ЛЕЛЬ===========================================